В мае 1973 года закончились съемки фильма (продолжавшиеся около полутора лет), а 1 октября 1973 состоялась премьера. За первый год показа на широком экране, фильм посмотрели более 40 миллионов зрителей, и таким образом, несмотря на присвоенную ему изначально 3-ю категорию, фильм стал одним из лидеров советского кинопроката за всю историю отечественного кинематографа.
История появления фильма тесно связана с легендой, существовавшей с 1811 года. В этом году русский зверопромышленник Яков Санников, во время одной из своих промысловых экспедиций, увидел к северу от острова Котельный (Новосибирские острова), на линии горизонта, очертания гор, о чем известил по прибытии на большую землю всех заинтересованных лиц.
На этом основании возникла идея существования некого очень большого острова или даже материка в северной полярной области Земли. Кроме того, и ранее (даже у древних греков) существовала легенда о теплом материке Арктиде (Гиперборее), расположенном близи Северного полюса. Легенда была основана на поведении перелетных птиц, летевших зимовать из Сибири на Север, а также на чукотских мифах о неком северном народе – онкилонах (анкаллыт), ушедшем много лет назад с материка по льдам на север, и нашедшем там плодородные теплые земли.
Все эти факты и мифы заставляли исследователей Севера неоднократно, в течение более чем 100 лет, снаряжать новые и новые экспедиции в поисках загадочной Земли. Многие из путешественников, в частности, барон Толль, также видели очертания гор в месте, указанном Санниковым.
Первым попытался развенчать легенду об Арктиде (Земле Санникова) Фритьоф Нансен, пройдя летом 1893 года на своем корабле значительно севернее места, где, по легенде, должна начинаться загадочная Земля, и не найдя абсолютно никаких ее признаков.
Легенда о Земле Санникова очень понравилась ученому и популяризатору науки, по совместительству писателю, академику Владимиру Обручеву. В 1922 году он начал писать роман «Земля Санникова», изданный в 1926. Роман являет собой скорее научно-популярное, нежели художественное произведение: все взаимоотношения главных героев обрисованы более чем схематично, зато описания геологических процессов, флоры, фауны и т.д. – занимают львиную долю текста.
Один из режиссеров «Земли Санникова» (их было два), Леонид Попов, «заболел» идеей фильма после прочтения романа (которое случилось уже в 30 летнем возрасте), с чем и пришел на «Мосфильм».
Так сложилось, что к тому времени в недрах киностудии уже приютился сценарий «Земли Санникова», написанный Владиславом Федосеевым, почти точно воспроизводящий роман Обручева.
Сценарий был принят в производство, но именитые режиссеры браться за воспроизведение на экране мамонтов и единорогов не хотели (компьютерной графики не существовало в природе, рисованная анимация не давала «ощущения правды жизни», а создание механических зверей было делом весьма дорогостоящим). Появление режиссера, готового снимать «Землю Санникова», было воспринято благожелательно.
Был один негативный момент: до этого Попов снимал только документальное кино. Посему было решено дать ему в напарники режиссера, имеющего опыт в художественной кинематографии. По легендам «Мосфильма», рассматривались даже кандидатуры Гайдая и Турова, но оба режиссера были заняты своими проектами. Поэтому напарником Попова практически случайно стал Альберт Мкртчян, до сего момента снявший только одну полнометражную комедию и несколько короткометражек для «Фитиля».
Прочитав сценарий, Мкртчян тут же решил, что снимать это все – мартышкин труд, и предложил Попову кардинально переиначить сценарий. В то время прошло полтора года после премьеры фильма "Белое солнце пустыни" Мотыля, и влияние «второго советского вестерна» (после «Неуловимых мстителей») на творческий процесс «почти молодых» советских режиссеров (к началу съемок Попову было 33 года, Мкртчяну – 45) было достаточно велико.
Поэтому папку со сценарием Мкртчян отнес Марку Захарову, тогда – режиссеру Театра сатиры и автору знаменитых писем Сухова жене Катерине Матвеевне из «Белого солнца». После редактуры Захарова из сценария были исключены все упоминания о доисторических животных, а сюжет стал авантюрно-динамичным, в духе вестерна.
Собственно, по признанию Мкртчяна, от сценария Федосеева практически ничего не осталось, хотя он и упомянут в титрах фильма как второй сценарист. Ну а от романа Обручева осталась только сама идея поиска неизвестного вулканического острова в Арктике и некоторые – немногие — шрихи.
Даже имена главных героев были изменены на более (по мнению сценаристов) звучные.
Подбор актеров – тоже интересная тема. Изначально Захаров (активно участвовавший в съемочном процессе), настаивал на следующем актерском составе: Армен Джигарханян в роли руководителя экспедиции Ильина; Евгений Леонов в роли слуги Игнатия; Игорь Ледогоров или Олег Даль в роли каторжанина Губина и Владимир Высоцкий – в роли авантюриста Крестовского.
Но первые четверо даже не пришли на пробы, так как были заняты другими делами и «не загорелись» фильмом. Восторженно идею фильма встретил только Высоцкий, получивший одобрение не только Захарова, но и обоих режиссеров.
После долгих переборов, режиссеры приняли за основу следующий актерский состав: Владислав Дворжецкий – Ильин, Георгий Вицин – Игнатий, Сергей Шакуров – Губин и Высоцкий в роли Крестовского.
К этому времени Высоцкий написал для фильма три песни: «Белое безмолвие» (для начальных титров), «Кони привередливые» (для сцены в ресторане) и «Балладу о брошенном корабле» (для сцены в Арктике).
Эпизодическую роль невесты Ильина должна была сыграть Марина Влади. Для всех актеров уже пошили первые костюмы (в том числе и меховые), и состоялись пробные репетиции некоторых разговорных сцен.
Этот состав и был представлен на утвеждение руководству «Мосфильма». Но в 1971 году на радио «Немецкая волна» (Кельн, ФРГ) прошла передача с песнями Высоцкого, в которой он упоминался как диссидент и оппонент советскому режиму.
Гендиректор «Мосфильма» Сизов был непреклонен: «никаких Высоцких и их песен в фильме быть не должно» (интересно, что в 1971-72 годах Высоцкий снялся на том же «Мосфильме» в другой картине, и подобных нареканий не возникло).
Заступничество некоторых именитых режиссеров, актеров и руководителей среднего партийного звена не помогло. Высоцкого в срочном порядке заменили неожиданно согласившимся на эту роль Олегом Далем, а музыку к фильму написал Александр Зацепин. Естественно, не стала играть эпизод и Влади.
Съемки фильма начались под Ленинградом.
Сразу же обнаружились проблемы с Далем – актера редко кто видел трезвым даже во время утренних съемок. Доходило до того, что Даль на съемочной площадке открыто ругался с режиссерами фильма, доказывая, что «эти дилетанты снимать кино не умеют».
Позже Дворжецкий и Шакуров приняли сторону Даля, и переругивание перешло в открытую конфронтацию. Произошло это на съемках «арктических» сцен. Вицин, со свойственной ему тактичностью, пытался спасти ситуацию, но это не помогло.
В довершение всего, режиссеры стали ругаться между собой. Дошло в конце концов до того, что актеры отказались выходить на съемочную площадку и отправили руководству «Мосфильма» телеграмму, в которой просили заменить режиссеров, в противном случае угрожая отказаться от участия в съемках. Телеграмма заканчивалась эпически: «Сидим в говне на волчьих шкурах. Дворжецкий, Вицин, Даль, Шакуров».
После этого весь актерский состав вызвали в Москву на переговоры. Режиссеров руководство менять отказалось наотрез, обещая лишь убедить Попова и Мкртчяна вести себя тактичнее.
В конце концов, при посредничестве Вицина, удалось уговорить Дворжецкого и Даля продолжить съемки. Шакуров отказался, написал заявление, получил выговор и был отстранен от роли.
После этого с Дворжецким и Далем актер не общался никогда, считая их беспринципными людьми. Через несколько дней на роль Губина был утвержден Юрий Назаров. Кадры, уже отснятые с участием Шакурова, переснимать не стали, и в некторых «арктических» сценах у Губина – его лицо, хоть в титрах актер и не упомянут.
Съемки продолжились, хотя контакт между актерами и режиссерами так налажен до конца и не был. Напряжение возникало еще не раз, особенно когда Мкртчян начинал менять что-то в сценарии или заменять диалоги главных героев более, по его мнению, подходящими. Почти после каждого такого случая шли переговоры с Москвой.
Многих онкилонов на съемках сыграли профессиональные танцоры. Чтобы придать нации онкилонов особый колорит, балетных набирали из национальных театральных трупп с характерной неславянской внешностью.
А чтобы добавить шарма, всем оникилонам к темным лицам придумали светловолосые парики. В роли шамана снялся знаменитый Махмуд Эсамбаев. Он же сам придумывал все «шаманские танцы».
Олег Даль, любивший придумывать красивые истории (как и его герой Крестовский), позже рассказывал о красотах Долины Гейзеров на Камчатке, где якобы побывала вся съемочная группа фильма для игры в натурных сценах. На самом деле, в Долине Гейзеров побывали только режиссеры и операторы, в целях проведения панорамных съемок.
Сцены с участием актеров снимались в других местах: в павильоне «Ленфильма» (эпизоды в помещениях); в Выборге (подъем Крестовского на башню); на Финском заливе («Арктика»); в горах Кабардино-Балкарии («Земля Санникова»), а проблемы с «гейзерами» и «извержениями» решались пиротехническими средствами.
Песни для фильма записал Олег Даль. До самого окончания съемок все были уверены, что именно его голос и прозвучит в песнях фильма. Однако, уже при монтаже, Альберт Мкртчян принял решение переозвучить песни.
Для переозвучки был приглашен Олег Анофриев, тактично получивший перед этим разрешение от Даля. Поэтому в сценах с песнями можно заметить некоторый рассинхрон изображения и звука (если актер изначально «поет» под готовую фонограмму певца, этого не происходит).
По слухам, в сценарии Захарова было запланировано, что до материка в конце фильма доберутся два главных героя – Ильин и Крестовский.
Однако загулы Даля становились настолько частыми, а его поведение – настолько неконтролируемым, что режиссеры приняли решение «убить» Крестовского, чтобы снять финальные сцены без Даля. Этим же обусловлено крайне редкое появление Крестовского в кадре во время событий на Земле Санникова.
Во время съемок фильма случались курьезные эпизоды.
Во время съемок эпизода, когда каскадер-дублер Даля завис на башне на металлической решетке, оператор заметил, что в кадр попадают телеантенны на крышах двух стоящих рядом домов.
Времени было мало – близился вечер. Поэтому ассистенты режиссера забрались на крыши домов и повалили мешающие съемкам антенны. Разгневанным жильцам, у которых перестали показывать телевизоры, Мкртчян распорядился выплатить по 100 рублей – внушительные в те времена деньги.
Махмуд Эсамбаев в костюме шамана любил заезжать в магазины и кафе и пугать народ.
Онкилонку-избранницу героя Вицина, сыграла Зинаида Сидоркова.
Среди приглашенных на съемки балетных актрис не нашлось необходимой по сценарию рослой и широкоплечей актрисы. Поэтому режиссеры приняли решение снять в этой эпизодической роли реквизиторшу съемочной группы Зину, подходившую «по параметрам». Интересно, что позже Зинаида снялась более чем в десятке кинофильмов.
Режиссеры хотели снимать женщин-онкилонок «по сценарию» — в набедренных повязках с голыми ногами. Дворжецкий предупредил Мкртчяна – киностудия сразу «зарубит» фильм, увидев на экране такое количество голых женских ног. В итоге удалось получить разрешение «на ноги» от руководства киностудии.
Ради некоторой достоверности, было принято решение показать в фильме хоть какую-то островную фауну. Поэтому в нескольких кадрах появляется тигр. Но не доисторический, конечно, а самый обыкновенный, уссурийский.
Уже после окончания съемок фильма парторг киностудии «Мосфильм» нашел в зарубежной прессе упоминание, что в самом начале своего романа Обручев, под видом докладчика, рассказывающего о полярной экспедиции, выводит образ адмирала Колчака (который был известен не только исследованиями русского Севера, но и активным участием в белом движении).
Но, поскольку фильм практически ничего общего с романом не имел, претензия была снята.
В интернете много обсуждают: а что было бы, если бы был утвержден первый режиссерский состав актеров (Дворжецкий – Вицин – Высоцкий – Шакуров), и все актеры снимались в фильме до завершения съемочного процесса?
Во-первых, Шакуров и Высоцкий (учитывая неопытность дуэта режиссеров и крайне непростые характеры актеров), по-любому не дошли бы до финала съемок. Во-вторых, имеет ли смысл обсуждать то, чего не случилось?
А в общем случае, если собрать в кулак все мыслимые допуски и забыть про невозможность сослагательного наклонения в Истории,– это был бы совершенно другой фильм. Какой? А кто ж его знает…
